Искусство, коммерция и банкиры
Марафон седьмой зональной художественной выставки "Большая Волга", открывшейся 11 июня в Выставочном зале Союза художников Татарстана, близится к завершению: 10 августа его двери закроются. Следующая встреча - спустя пять лет. Такой же срок заняла подготовка нынешней выставки.
- Выражаясь языком чиновников и графоманов, "Большая Волга" - творческий отчет поволжских мастеров за пять лет работы, которые прошли в мучительных поисках творческого... и так далее, - говорит коммерческий директор выставки Михаил Мелентьев. - Советские люди привыкли мыслить пятилетками. На самом деле наша работа втиснулась в пять месяцев из-за мучительных поисков зала: стоявший "плане" Саратов от проведения "Волги" отказался: там дошли только до фундамента.
Казань, располагающая современным залом (благодаря "Большой Волге" десятилетней давности) и современными коммерческими идеями (благодаря тому, что реки в Советском Союзе все же не повернули вспять), приняла выставку в свое знойное июньское лоно с намерением не только показать, но и распродать.
И посему, как гласит реклама, "вы имеете уникальную возможность:
- увидеть свыше трех тысяч работ мастеров, отобранных экспертами СХ РСФСР;
- приобрести экспонаты прямо на выставке;
- сделать правильный выбор для оформления офиса, дома отдыха, квартиры".
Пункт первый:
"Увидеть свыше трех тысяч работ мастеров, отобранных экспертами СХ РСФСР".
Ни один офис, пансионат или квартира (включая пресловутые "аэродромы" партийных работников) не вместят всего обилия "Большой Волги". Три тысячи работ шестисот авторов - это не просто статистика. Это шанс, что при любом раскладе на общем фоне экспозиции промелькнет подлинное искусство. Расклад оказался удачным: халтура встречается также редко, как "мерседесы" в Бавлах. Полысевшие бюсты, указующие перста, историко-революционные полотна с липовым пафосом, от которого посетители обычно впадают в морскую болезнь, редки как обломки идеологического кораблекрушения. Вакуума не получилось: пространство заполнили интимные, камерные, искренние портреты, натюрморты, пейзажи, написанные человеком о человеке и для человека.
Разумеется, "Большая Волга" - не Лувр, и восторженное туристическое повизгивание здесь неуместно. Кого-то восхищает, а кто-то уходит в глубокий скепсис, кто-то сравнивает с "малыми голландцами", кто-то - с фотографией, но главное - сравнивают, ибо есть что сравнивать...
- Многие наши мэтры оказались не на уровне и уступают молодым, - комментирует искусствовед Мария Ильина. - Причина все в тех же идеологических шорах. И некоторые работы на общем благостном фоне смотрятся как грязные пятна на идеально накрахмаленной скатерти.
Кстати, скатерти также "в ассортименте", как и булгарская бугорчатая ткань, арская кожаная мозаика, семеновская хохлома, городецкая роспись, бугульминский и марийский фарфор, самарские (до недавнего времени - куйбышевские) кружева.
- Представлены промыслы, которые сравнительно недавно стали возрождаться, - продолжает Ильина. - И зрители могут убедиться, что хохлома, - золотая, а не грязно-желтая, а городецкая роспись вовсе не обладает нежно-крысиными оттенками. Убедиться, насколько оригиналы лучше, чем та "клюква", которую предлагают нам "подделочные" кооперативы.
Пункт второй:
"Приобрести экспонаты прямо на выставке".
Цены, вопреки общей тенденции, своей скромностью отпугивают любопытных, полагающих, что в каталоге забыли приписать еще один ноль. Однако организаторы заверяют, что ноля и не было. Искусствоведы добавляют, что "ювелирки", такой, как здесь, ни в каких "Яхонтах" не предвидится, пасись там хоть сто лет". Поэтому к выставке, помимо слов "зональная" и "художественная", следует добавить еще одно прилагательное - "коммерческая"...
Искусство в Советском Союзе всегда обрастало прилагательными, причем их набор, благодаря мукам творчества идеологических столоначальников, необычайно широк. От "буржуазного" и "упаднического" до "социалистического" и "пролетарского", и, потрепыхавшись в тупике, - к "авангардному" и "эротическому". Последнее до сих пор в устах идеологических импотентов получает синоним-обвинение - "порнография".
На "Большой Волге", которая, впрочем, практически обошла эротику своим потоком, понятия о порнографии входят в цивилизованное русло. В фойе зрителей встречает великолепная обнаженная женская фигура из дерева (под великолепной подразумевается и фигура, и манера исполнения), а металлический дебил с открытым ртом и комсомольским блеском в глазах пугает неосторожных только на третьем этаже - впервые настоящая порнография уходит на задний план. У дебила есть замечательное название - "В кабинете начальника". Дебил, как и все экспонаты, готов стать вашим по наличному и безналичному расчету, несмотря на то, что специалисты до сих пор спорят о том, как ставить статую в кабинете - лицом к начальнику или задом.
Пункт третий:
"Сделать правильный выбор для оформления офиса, дома отдыха или квартиры".
Состоятельные дамы, скорее всего, разобрали бы экспозицию в течение одного дня. За неимением таковых взоры организаторов обращаются к банкирам.
- Шеф "Таткомбанка" рассказывал, что в Германии банки считают нормой содержать хоть маленькую картинную галерею, - говорит Михаил Мелентьев. - У нас же офисы - это голые стены. Наглядное воплощение отношения советского человека к труду: даже из рабочего места умудряются сделать тюремную камеру. Пока на культуру офиса не обращают внимания.
Очевидно, повсюду существуют причинно-следственные связи: нет офисов, нет и их культуры. Сегодня офисы начинают плодиться, как грибы после дождя. И соответственно: в первую неделю работы выставки экспонаты разошлись по стартовым ценам. Впрочем, на "Большой Волге" действует лукавый аукционный принцип: кто даст больше, тот и сможет составить конкуренцию заокеанским конторам. Стада казанских банкиров, по замыслу организаторов, должен привлечь и финальный аукцион, на котором будут выставлены лучшие экспонаты "Большой Волги"...
P.S. Есть древний анекдот. У старого еврея спрашивают: можешь ли ты купить "Волгу"? - Ну, в принципе - могу. Но только зачем она мне - со всеми своими пристанями, баржами?..
К сожалению, в Казани нет "старого еврея", который мог бы купить "Большую Волгу" целиком и оставить ее городу в качестве постоянного музея. И посему с 10 августа в распоряжении казанцев остаются только философские выводы...
...На вернисаже "Большой Волги" играл оркестр. И хотя скрипки в выставочном зале давно отзвучали, музыка здесь осталась - полифонической симфонией искусства. Резюмируя обзор, современный политизированный газетчик, непременно заметил бы, что эта симфония подтверждает необходимость существования всех поволжских народов в общем доме. Разумеется, это так. Но "народные промыслы" - слишком расплывчато, точнее - "промыслы профессионалов". И "Большая Волга" иллюстрирует давнюю мысль: профессионалы не могут разъединяться, подлинное искусство не терпит пустоты вокруг себя и проявляется лишь среди себе подобного.
Газета «Вечерняя Казань» (Казань), 19 июля 1991 года